«Не зря же сюда приехали!»
«НИ» узнали, как живут и о чем молятся балашихинские мусульмане после облавы в мечети
С 1 августа работает горячая линия по противодействию «Исламскому государству», созданная по инициативе членов Общественной палаты РФ. Операторы ждут сообщений о предполагаемых вербовщиках и их возможных жертвах. Между тем в июле российские силовики в поисках агентов ИГ провели целую серию облав в мечетях и даже заведениях общепита. Так, 24 июля несколько десятков (по другим данным – сотен) прихожан были задержаны в мечети в Балашихе. Корреспонденты «НИ» пообщались со служителями мечети на тему о том, как проходила облава, каковы настроения местных жителей по отношению к мусульманам и как силовые операции отразятся на жизни общины.
Подмосковный город Балашиха летом похож на курортный. Пахнет фруктами и шашлыком, вдоль дорог торгуют ягодами бабушки, а по пыльным улицам, изнывая от жары, плетутся прохожие. «Когда у нас по пятницам звучат молитвы на арабском, такое чувство, как будто мы даже совсем и не в России», – жалуются жители улицы Первомайской. И кивают на громкоговоритель на стене седьмого дома. Здесь в полуподвальном помещении находится мечеть.
Мечеть, впрочем – название условное. Здесь нет минаретов, а купол – только нарисованный на зарешеченном окне. Внутри – мягкие ковры. У входа нас встречает молодой человек в рубашке и джинсах – даже не сразу поймешь, что это имам. Специально для нас он надевает тюрбан и халат. Раис Измайлов – так его зовут – обещал нам рассказать, что произошло здесь 24 июля.
Во время традиционной пятничной молитвы мечеть навестили сотрудники полиции. Люди в камуфляже и «балаклавах» окружили вход в здание еще до начала молитвы. Правоохранители заявили, что на мечеть пожаловались в местное УВД неизвестные: якобы тут распространяется экстремистская литература и ведется пропаганда в поддержку «Исламского государства».
«Когда я вышел на улицу, я был шокирован. Кругом машины, полиция с оружием. Как будто они пришли штурмом брать мечеть», – рассказывает председатель совета старейшин местной исламской общины Фаат Мясоутов. Мужчина долго пытался выяснить, на каком основании действует полиция. Документов ему никаких не показали, но участковый «шепнул» версию про вербовщиков ИГ.
Выходящих из мечети «принимали» в полицейские машины у главного входа. Автозак приезжал за задержанными четыре раза. В отделение увезли, по словам Мясоутова, всех прихожан, даже детей – а это три сотни человек (по официальным данным МВД, всего лишь около 20). Правда, всех отпустили довольно быстро. Кого-то – после проверки документов, у других взяли отпечатки пальцев.
Кроме того, правоохранители провели осмотр помещения. Ничего запрещенного – ни книг, ни оружия – не нашли. Протокола осмотра полицейские не оставили.
Происходящим активно интересовались местные жители. У каждого из них – своя версия событий: то ли охотились за исламистами, которых раскрыл внедренный сотрудник ФСБ, то ли поймали торговцев гашишем.
Вообще слухов о мусульманской общине здесь на удивление много, и прохожие наперебой спешат ими поделиться. «Тут девочки пропадают: не иначе как их в шахидки вербуют», – рассказывает седая бабуля в цветастой кофте. Подвыпивший молодой человек уверяет, что возле мечети регулярно происходят драки. Доказательством того, что собрание мусульман – криминальное, он считает присутствие возле мечети автомобильных знаков с номерами других регионов: «Не зря же сюда приехали!». Еще одной женщине подозрения внушает еда из расположенного рядом магазина «Халяль». Практически каждый готов пересказать самые жуткие толки.
Но есть и реальная «проблема»: пятничные молитвы. Внутри подвальчика молящиеся не помещаются, потому занимают часть улицы и автостоянку. «Ни машину поставить, ни мамочкам с детишками погулять!», – возмущаются молодые люди. Но и те, кто сидит дома, возмущены: даже из соседних домов слышны звуки молитвы из репродуктора.
Такое отношение местных для имама Измаилова – не секрет. Драк он не видел, но вот нападения на мечеть случались. Несколько лет назад здесь сначала выбили стекла, а потом кто-то пробрался внутрь и разрисовал стены свастиками. Были поданы заявления в правоохранительные органы, там состава преступления не нашли. «Ребенок пропал – мы виноваты, пожар – мы виноваты, трубы засорились – опять мы», – сетует Измайлов.
«Просят, чтобы нас отсюда выгнали? Правильно! Верующие должны молиться в храме», – убежден Фаат Мясоутов. Он не отрицает, что местным жителям соседство мечети доставляет неудобства: шумно, тесно… Именно поэтому с 1991 года участники общины просят местные власти дать место для строительства мечети. «Сколько храмов в Балашихинском районе? Много, я больше двух десятков насчитал. А сколько мечетей? Ни одной! Хотя по Конституции и мы, и православные должны быть в равном положении», – констатирует Фаат Мясоутов. По словам Измайлова, приезд полиции для общины – новинка. Мясоутов невесело шутит: сорвали молитву – теперь хоть подавай в суд за оскорбление чувств верующих.
От силовиков «НИ» комментариев добиться не удалось. По сообщению местного управления полиции, задержания производило федеральное МВД, и давать комментарии могут только в главке. В пресс-службе ведомства указали, что у них никакой информации по данному вопросу нет. На сайте Министерства внутренних дел об инциденте в мечети не говорится – сотрудники только официально подтверждали информагентствам информацию о нем.
«Будем обращаться в вышестоящие органы, чтобы они написали о результатах проверки, а в лучшем случае – извинились», – говорит Раис Измайлов. По его словам, репутация мечети подпорчена: местные жители окончательно убедились, что в общине сплошь «террористы». Между тем именно подобные ситуации позволяют радикалам настраивать верующих против государства, считает Измайлов. С этим согласен лидер движения «За права мусульман» Али Чаринский. По его мнению, речь идет о провокации с целью закрытия мечети. «Мечеть – это тот самый институт, который позволяет мусульманам не впадать в ересь и защищает от радикализма», – объясняет Чаринский. По его словам, нападки на официальный исламский институт приводят к тому, что люди озлобляются и радикализуются.
Новые Известия
3 августа 2015